Для просвещенного путешественника, проезжающего по мексиканским провинциям и наблюдающего с разумным вниманием минералогическое состояние этой страны, ее плацеры, ее аллювиальные пласты и ее залежи металлов, становится ясным вследствие этого обзора факт, способный пролить яркий свет на естественное образование этих металлов. Этот факт-присутствие, даже могу сказать, чрезвычайное изобилие, азотно-кислых натра и кали, которые со всех сторон выступают на поверхность земли и скопляются правильными кристаллами в руслах горных потоков; добывают даже настолько чистые массы их, что они могут идти на приготовление минного пороха.

Равным образом, встречаются здесь значительные количества йодистых, бромистых и хлористых соединений; другое, не менее важное химическое вещество, пириты, находится в постоянном соприкосновении с азотно-кислыми щелочами; этот деятель оказывает известную долю влияния на образование металлов.

Эти два класса сложных тел, действуя под двойным влиянием света и теплоты, порождают электрические явления, вследствие которых происходит разложение металлоносных земель и образованием новых соединений, из которых образуются металлы.

Этот способ воззрения, эта теория брожения металлов, может быть поддерживаем или оспариваем; я же замечу, что, на мой взгляд, она обладает такой степенью вероятности, что сделалась руководящей нитью и исходной точкой моих разысканий.

Мнение о преобразовании, о совершенствовании металлов, столь общепринято между мексиканскими рудокопами, что нет ничего удивительного услышать от них, при разборе кусков руды, следующую фразу: «Вот этот хорош и вполне созрел; этот же плох и не обратился еще в золото»

С моей точки зрения, те реакции, под влиянием которых происходит преобразование металлов, составляют явления сложные, в которых главная роль принадлежит кислородным соединениям азота. Действие теплоты, света, электричества благоприятствует, в известных границах, образованию этих сложных тел с неизвестным радикалом, входящим в состав металлов. Все заставляет меня думать, что этот радикал – водород, известный нам лишь в газообразном виде, другие же физические состояние я его ускользают от наших розысков. Азот в этих соединениях действует точно таким же образом, как действует фермент при преобразованиях органических веществ, находящихся под влиянием этого агента. Фиксация кислорода, его более или менее прочное соединение с радикалом под влиянием азотистого соединения – вот, по моему, ключ к объяснению превращения металлов.

Не стану рассуждать о том, верны или ложны эти теоретические взгляды; ограничусь лишь замечанием, что хотя мне и невозможно математически точно доказать действительную верность их, но тем не менее они легли в основу моих опытов; их достоверность в моих глазах доказывается многими фактами из моих долглетних наблюдений. Если я и заявляю о них в настоящем случае, то единственно стою целью, чтобы лучше объяснить пройденный мною путь и осветить его для будущих исследователей на этом же поприще.

Как бы то ни было, но я изложу вкратце результаты своих наблюдений; связное расположение их прояснит, посредством какого сцепления идей и фактов я был приведен к признанию той теории, которую я изложил вам.

1. Исходной точкой для моих исследований служил следующий факт, который весьма легко может быть воспроизведен каждым желающим. Если обратить чистое серебро в опилки и подвергнуть действию тоже чистой азотной кислоты, то некоторые частицы этих опилок останутся нерастворенными в кислоте; они исчезнуть только тогда, когда раствор простит спокойно в течение многих дней.

2. Если опустить опилки чистого серебра в стеклянные трубки диаметром от 4 до 5 миллиметров, а вышиной от 12 до 15 сантиметров – наполненные азотной кислотой в 36% на 1/3 их вместимости, и подвергнуть азотную кислоту воздействию солнечных лучей в течение известного времени, то тогда заметят, что некоторая часть серебряных опилок совершенно не растворится в кислоте, несмотря на повышение температуры, произведенное реакцией.

3. Если произведут подобный опыт над сплавом 9/10 серебра и 1/10 меди, то реакция будет быстрее, а количество нерастворившихся опилок сплава будет то же, что и в предыдущем опыте.

4. Явление воспроизводится и тогда, когда опыт делают над этим же сплавом, но вне влияния солнечных лучей

5. При всех этих опытах, сверх нерастворимых опилок чистого серебра или сплава, замечалось присутствие легкого, нерастворимого осадка бурого цвета.

6. Видоизменяя эти опыты чрез употребление азотной кислоты различной крепости, однако после более или менее продолжительного действия солнечных лучей, я был в состоянии собрать частицы металла, совершенно не растворимые в азотной кислоте чистой и дымящейся, а напротив, растворимые в растворе хлора.

Сравнительные опыты убедили меня в следующем:

1) Золото, помещенное в сплав в небольшом количестве, способствует искусственному образованию этого металла.

2) Чистое серебро гораздо труднее переходит в состояние золота, если оно находится в смешении с другими металлами.

3) Каталитическая сила, как я это заметил в своем первом мемуаре, также играет роль при превращениях металлов.

4) Хлор, бром, йод и сера в присутствии кислородных соединений азота благоприятствует образованию драгоценных металлов.

5) Озонированный воздух, как кажется, ускоряет образование металлов.

6) Температура в 25 градусов и выше благоприятствует исполнению этого явления.

7) Удачные результаты опытов зависят главнейшим образом от продолжительности операций.

На этих первых замеченных мною фактах, которые не всегда представляли одинаковую степень вероятности и одинаково тождественные признаки, я основал новые розыски, признав за принцип влияние солнечного света, столь сильного и благоприятного под прекрасным небом Мексики. Первый успешный опыт мой был сделан в Гвадалахаре, и вот при каких обстоятельствах.

Подвергнув чистую азотную кислоту влиянию солнечных лучей в течение двух дней, я после того бросил в нее пластинку чистого серебра, сплавленного с чистой медью в пропорции монетного сплава. Произошла сильная реакция, сопровождаемая обильным выделением азотистого газа; потом жидкость была оставлена в покое, и я заметил на дне сосуда обильный остаток нерастворившихся опилок, скопившийся в одну массу.

Отделение азотистого газа продолжалось беспрерывно; жидкость оставалась в покое двенадцать дней, после чего я заметил, что скопившийся остаток значительно увеличился в объеме. Тогда я стал прибавлять к раствору понемногу воды, но осадка при этом не получилось, и я снова оставил жидкость в покое на пять дней. В течение всего этого времени газы не переставали выделяться.

По прошествии этих пяти дней я нагрел жидкость до кипения и продолжал эту операцию до тех пор, пока азотистые пары не прекратили выделяться; после этого я выпарил жидкость досуха.

Вещество, получившееся чрез выпаривание, было сухо, тускло и черновато зеленого цвета; оно не представляло и следов кристаллизации; не замечалось отложения никаких солей.

Обрабатывая это вещество чистой и дымящейся азотной кислотой в течение десяти часов, я заметил, что оно сделалось светло-зеленым, не переставая быть скопленным в небольших массах; я прибавил новое количество чистой и концентрированной азотной кислоты и снова прокипятил жидкость; только тогда я увидел, как рассыпавшееся вещество приняло блеск и вид естественного золота.

Я собрал этот продукт и пожертвовал большей частью его на то, чтобы сделать целый ряд сравнительных опытов над ним и над чистым естественным золотом; невозможно было найти никакого различия между естественным золотом и золотом, искусственно полученным мною.

Второй опыт подобного рода был сделан мною в Колиме; явления воспроизводились точно так же, как и в Гвадалахаре, под влиянием солнечного света, который переставал действовать все время пока сплав обрабатывался азотной кислотой; но только в этом случае я сократил срок первой обработки до восьми дней, а кислоту, употребленную для этого, я разбавил водой настолько, чтобы действие одних солнечных лучей не могло произвести отделения азотистых газов. Но так как эти газы не пересавали выделяться, то я приписал это действию электрического тока, который образовался вследствие некоторого рода брожения, причиной которого, по моему мнению, был азот. Азотистые газы продолжали отделяться до тех пор, пока я не прокипятил жидкость. Эта операция кончилась так же, как и при предыдущем опыте; тем не менее при этом опыте я употребил в конце его более крепкую кислоту для того, чтобы размельчить вещество и придать ему блеск золота.

Третий опыт был сделан мной по возвращении в Гвадалахару; он удался точно так же, как и первые два опыта, хотя и не представил ничего особенного и достойного замечания. Все количество сплава, подвергнутого опыту, превратилось в чистое золото, как я уже сообщал об этом во втором мемуаре.

Вот самое правдивое изложение, добытых мною фактов и результатов, постоянно получавшихся мною в Мексике много раз.

Во Франции мне не удалось еще получить тех же результатов, действуя притом на большие массы сплавов. Может быть, я дурно понимаю те причины реакций, вследствие которых растворимые в азотной кислоте, делаются нерастворимыми, приобретая особенное молекулярное состояние, отчего они получают после реакции совершенно другие свойства, нежели те, которыми они обладали до реакции.

Должно ли приписывать эти изменения, которым влияние солнечных лучей помогает соль сильно, особенному электрическому или магнетическому состоянию или же азоту, действующему под этим влиянием лучей?

Наконец, происходит ли при этом образование особенных окислов серебра и меди, наподобие тех, которые встречаются у железа? Этого то вопроса я не мог разрешить и до сих пор.

Шестой мемуар

Нижеследующий опыт может служить основанием для доказательства действительности открытия искусственного производства золота. Растворите в чистой азотной кислоте пятифранковую монету. Хотя и говорят, что в этой монете нет золота, но тем не менее она всегда содержит следы этого металла; и даже в ней можно встретить золота больше, чем бы она должна была содержать его. Это зависит от того, что к золоту, уже существовавшему в ней, присоединяется еще золото производимое реакцией; при этом опыте золото осаждается в виде небольших красновато-коричневых хлопьев, которые плавают в жидкости; затем разбавьте эту жидкость дистиллированной водой и процедите этот раствор через фильтр несколько раз кряду, для того, чтобы извлечь из него все золото. Потом осадите серебро чистой медью, восстановленной из своего хлористого соединения водородом, или осадите серебро чистой поваренной солью; в последнем случае промой те хлористое соединение чистой водой; затем восстановите хлористое соединение мелом или углем, или же водородом. Сплавьте это серебро и обратите его в зерна; растворяя их в чистой азотной кислоте, вы получите остаток золота, какое бы вы ни употребили средство. Профильтруйте снова этот раствор, разбавивши его предварительно чистой водой, и вы снова получите золото отдельно; продолжайте эту операцию так, как было сказано выше, и вы опять-таки получите золото; повторите ее несколько раз кряду, и вы всякий раз будете получать золото, количество которого будет тем значительнее, чем было больше количество серебра, употребленного при опыте.

Может быть, мне многие заметят, что золото могло заключаться в меди, в соли, или в меле и угле, или в воде, в которой дробили серебро. Но в таком случае, пускай укажут мне средство получать химически чистое серебро. Стало быть, вы не в состоянии очистить серебро от всякой примеси золота, в противном случае вы должны признать, что золото было произведено при этих реакциях; отвергать же возможность факта – значит говорить наперекор своим знаниям. Правда, что при этих опытах получались весьма малые количества золота и которые не всегда соответствовали количеству употребленного серебра, но я надеюсь, в скором времени, дать удовлетворительное объяснение подобного явления.